х к трубам. Начальник тюрьмы еще раз проверил надежность ремней, и они направились к двери.
– Это быстро, – сказал начальник, не глядя на Бесси.
Стальная дверь захлопнулась, и смертник остался один. Мы видели его через окошки. Прошло секунд десять, но мне они показались годами. Я чувствовал, как бешено бьется сердце. Бесси поднял голову, обведя взглядом окна. До него словно только сейчас дошел весь трагизм его положения. Начальник тюрьмы крутнул рукоятку, которая, очевидно, открывала газовые баллоны. На Бесси я не смотрел – мой взгляд был прикован к руке начальника тюрьмы.
Потом я глянул в камеру. Газ наполнял ее, поднимаясь из-под стула белым туманом. Газ проник в ноздри Бесси, и парень дернулся, напрягая мышцы. Неожиданно он закричал. Из камеры не доносилось ни звука, но по его искаженному лицу и открытому рту, я понял, что он кричит. Потом голова его безвольно опустилась, тело дернулось в последний раз, и осужденный повис на ремнях. Начальник крутнул другую ручку. Пришел полицей
Далее|
Назад