родок и вздохнул.
Трудные времена наступили. Выворачивайся как умеешь. С одной стороны,
японцы, с другой - вечно голодные солдаты и офицеры российского воинства.
Двадцать пять тысяч ртов. И для себя кое-что надо отложить, иначе какой тут
смысл рисковать башкой!
В зал заседаний тихо вошел седой официант с черным эмалированным
подносом. Традиция. На подносе стаканы с крепким чаем и тарелочка с
ломтиками лимона. Матово светятся тяжелые серебряные подстаканники.
Очередной оратор прервал речь и ждет, пока слуга обойдет стол.
Послышались знакомые звуки: тоненький звон ложечек о стекло. Спиридон
Денисович, прижав ложкой желтое колесико лимона, тоже сделал несколько
глотков. Это его освежило.
Официант вышел. На его подносе не осталось ни одного стакана. Медленно
закрылась резная массивная дверь. Меркулов видел, как опустилась и снова
стала на прежнее место ярко начищенная медная ручка.
Опять полились речи. Меркулов крае
Далее|
Назад