лю и конфисковать
меха! А проповедник - друг-приятель американского консула. Нет, напрасно я о
них так, это крупные акулы... Ну посмотрим, господа, полковник Курасов пока
нигде без боя не отступал", - подвел он итог.
Вечером в кабинете у Курасова сидел бледный, пожилой человек в старой
солдатской шинели. На ногах порыжевшие башмаки и суконные обмотки. Низко
опущенный абажур настольной лампы оставлял в тени стены кабинета и фигуру
гостя.
- Клянусь, полковник Рязанцев, вас трудно узнать в этом обмундировании, -
сказал Курасов. Он подвинул лампу, направив свет на гостя. Теперь хорошо
стали видны суровые, глубоко сидящие глаза в красноватых жилках, властная
складка между бровей. - Я вас от души приветствую, дорогой друг.
- Дайте выпить что-нибудь крепкое, - глухо отозвался тот, кого Курасов
назвал полковником.
- Раздевайтесь, Владимир Алексеевич, сбросьте эту шинель, мы найдем
что-нибудь получше.
В голосе Курасова слышалось столько доброты и
Далее|
Назад